Ф.: Александр Иванович, из Вашей биографии известно, что Вы ушли из полка, в итоге очутились в Киеве– в совсем неизвестном городе– без денег, без родных, без знакомств. Как Вам удалось вернуться к нормальной жизни? Что послужило «толчком»?
А.И.: С ненасытимой и до сей поры жадностью я накинулся на жизнь и на книги. Судьба повернула свое уже улыбающееся лицо только после того, как в популярном тогда «Знании»появился первый томик моих рассказов.
Ф.: Могли бы поделиться любимым писателем? Возможно, именно он косвенно или напрямую помог Вам.
А.И.: Чехов, безусловно! Такой праздник, когда Его читаешь! Я всегда хотел, чтобы он напрямую говорил мне только о недостатках произведений, чем ставил его в затруднительное положение. Также не могу не упомянуть и Горького! Я много раз бросал “Поединок”, мне казалось — недостаточно ярко сделано, но Горький, прочитав написанные главы, пришел в восторг и даже прослезился. Если бы он не вдохнул в меня уверенность к работе, я романа, пожалуй, своего так бы и не закончил.
Ф.: Какой мотив, послуживший для написания произведения, по-вашему мнению, наиболее часто встречающийся у начинающих авторов?
А.И.: Желание оправдаться в содеянных ошибках, проступках и даже преступлениях или свести кое-какие счеты.
Ф.: Чем «начинить» книгу, чтобы ее она действительно заинтересовала читателя?
А.И.: В ней быть должна пропасть зла, насмешек, анекдотов, сплетен. Это всегда сладко читателю. Тогда книгу прочтут многие, и многие с удовольствием.
Ф.: Вашим самым популярным произведением на протяжении продолжительного периода среди школьников является "Гранатовый браслет". А как в Ваши современники отнеслись к данной публикации?
А.И.: Редкие люди подходили с пониманием красоты и правдивости, но уж очень редкие. Публика же упорно не хочет читать, а стало быть, и покупать.
Ф.: Как Вы считаете, в чем главная проблема авторов? Сталкивались ли вы с какой-либо?
А.И.: Авторы, стоя слишком близко к частным явлениям, не могут охватить эпоху. Батальную картину рассматривают, отойдя на другой конец зала…
Самое последнее, что я написал из беллетристики, был известный Вам "Однорукий Комендант". С того времени я только что и способен - изрыгать публицистическую блевотину, перемешанную с желчью, кровью, и бессильными не то слезами, не то соплями. Видели Вы когда-нибудь, как лошадь подымают на пароход, на конце парового крана, Лишенная земли, она висит и плывет в воздухе, бессильная, сразу потерявшая всю красоту, со сведенными ногами, с опущенной тонкой головой... Это я.
Ф.: Важна ли удача в писательстве, публикации произведений? А Вы можете назвать себя человеком удачи?
А.И.: Думал всегда– безусловно важна, однако сейчас… Я всю жизнь считал себя необыкновенным удачником, был я как будто бы всегда в полосе доброго и веселого везения, мало трудясь для этого и мало заботясь об этом. Теперь же судьба упорно не хочет поворачиваться лицом. Так бывает с женщиной: пока ты беззаботный всадник, легкий свистун, беспечный бродяга, странник без чемодана, одинаково готовно ночующий и в постели и под деревом - она любит тебя послушно, терпеливо и пританцовывая, при прощанье не плачет, при встрече смеется, но когда припудрит время твою голову, испугаешься ты жизни, и станешь благоразумен, серьезен и тяжел и будешь помышлять чаще, чем надо, о завтрашнем дне и о смертном часе, то она бросит тебя и пойдет к другому.
Ф.: Как Вы считаете, нужны ли воспоминания о писателях современности?
А.И.: Касаемо меня, прошу: воспоминаний обо мне не писать... Нельзя судить о человеческом гении по ничтожным воспоминаниям современников, по близоруким отзывам невежественных критиков, по пристрастным и часто глупым рассказам друзей, по успехам и неуспехам у крикливой толпы. Все это – прибрежный мусор и грязная пена океана.
Материал подготовила Д.А.Овчинникова